Верховный суд РФ (ВС) на примере дела о банкротстве депутата Андрея Палкина решит, является оспаривание сделок должника правом арбитражного управляющего (АУ) или обязанностью, за невыполнение которой наступает административная ответственность. По словам юристов, позиция ВС будет касаться каждого банкротного дела, но они сомневаются, что удастся найти однозначный ответ.

В экономколлегию ВС передано дело, в котором Росреестр добивается привлечения к административной ответственности арбитражного управляющего, который не оспорил предбанкротные сделки должника. Претензии основаны на жалобе Федеральной налоговой службы (ФНС), которая осталась недовольна работой арбитражного управляющего Александра Максименко в рамках банкротства депутата Госдумы Андрея Палкина.

В заключении управляющего об отсутствии признаков преднамеренного и фиктивного банкротства содержалась оговорка о заключении должником сделок на заведомо невыгодных условиях (отчуждение имущества на 1,5 млрд руб. без встречного исполнения). Но АУ счел, что эти сделки не повлияли на платежеспособность должника и их оспаривание преждевременно.

Основным кредитором депутата была ФНС (долг на 189 млн руб.), которая обратилась за независимой экспертизой.

Последняя показала, что причиной неплатежеспособности стал «вывод должником доходоприносящих активов и неполучение за них денежных средств, соответствующих рыночной стоимости».

После этого ФНС добилась в суде признания недействительными 157 договоров дарения и купли-продажи имущества в целом на 320 млн руб. в пользу сыновей депутата. В июле 2018 года дело о банкротстве было прекращено в связи с погашением всех долгов (за должника заплатили третьи лица), но за десять дней до этого ФНС пожаловалась в Росреестр на недобросовестное поведение АУ. В сентябре 2019 года Росреестр обратился в суд за привлечением АУ к ответственности по ч. 3 ст. 14.13 КоАП РФ (неисполнение обязанностей по закону о банкротстве).

В частности, в ведомстве отмечали, что управляющий должен был проанализировать все сделки должника и оспорить очевидно невыгодные.

Арбитражный суд Архангельской области в ноябре 2019 года признал факт нарушения и оштрафовал АУ на 25 тыс. руб. Апелляция это поддержала. Суды сочли, что АУ нарушил ст. 20.3 закона о банкротстве, обязывающую его «действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества». Но кассация отменила эти решения, указав, что оспаривание сделок должника закон определяет только как право АУ, поэтому бездействие не может расцениваться как неисполнение обязанностей. Росреестр подал жалобу в ВС, настаивая, что оспаривание сделок «дано управляющему в рамках исполнения его обязанностей».

Юристы называют спор прецедентным. «Дело акцентирует внимание на давней дискуссии о том, является оспаривание сделок обязанностью или правом АУ»,— отмечает партнер АБ ЕПАМ Вера Рихтерман. «Позиция, которую сформулирует ВС, будет касаться каждого дела о банкротстве»,— подчеркивает старший партнер КА Pen & Paper Валерий Зинченко. АУ Сергей Домнин ожидает, что ВС разъяснит соотношение прав и обязанностей АУ в банкротстве, добавляя, что, «к сожалению, погашение всех требований кредиторов не препятствует привлечению управляющего по КоАП».

«Данный кейс наглядно демонстрирует давно назревшую необходимость реформирования института административной ответственности АУ, который позволяет привлекать за формальные нарушения без реального вреда»,— полагает Сергей Домнин. Причем за повторное нарушение по ст. 14.13 КоАП РФ управляющему грозит безальтернативная дисквалификация. Жалобы на АУ «сегодня является довольно мощным инструментом давления на управляющих», отмечает госпожа Рихтерман.

При этом юристы не видят четкого ответа на поставленный перед ВС вопрос.

Вера Рихтерман полагает, что само по себе оспаривание сделок должника кредитором без активного участия АУ не свидетельствует о неисполнении последним обязанностей. В то же время, уточняет господин Зинченко, хотя закон формулирует полномочие АУ по оспариванию сделок как право, «оно в зависимости от контекста функционально превращается в обязанность». Юрист подчеркивает, что по закону АУ действует в интересах и должника, и кредиторов, то есть не обязан подавать заведомо бесперспективные иски, но должен выявлять и оспаривать случаи вывода активов, поэтому если должник провел 157 сделок по отчуждению имущества, не получив почти ничего взамен, «выбор для управляющего должен быть очевиден».

Екатерина Волкова, Анна Занина
"Коммерсантъ" от 03.11.2020 / https://www.kommersant.ru/doc/4558614?from=main