Государство должно выйти на первый план в банкротстве компаний. Налоговики могут получить преимущество перед всеми кредиторами

Обеспечить требования налоговиков залогом, что позволит удовлетворять их раньше остальных, предложил Российский союз саморегулируемых организаций арбитражных управляющих в проекте поправок в закон о банкротстве, направленном в Думу («Ведомости» ознакомились с документом, его подлинность подтвердил федеральный чиновник). Поправки неоднократно обсуждались с Минэкономразвития, Минюстом и профильными экспертами и были поддержаны государственно-правовым управлением президента и Федеральной налоговой службой (ФНС), пишет спикеру Вячеславу Володину председатель совета ассоциации Дмитрий Скрипичников. Представитель Володина подтвердил получение письма и законопроекта. Скрипичников отказался от комментариев.

«Сфера банкротства несовершенна и требует комплексного реформирования, при комитете создана рабочая группа, в которой обсуждаются все предложения по банкротству, в том числе эти поправки, – говорит председатель комитета Госдумы по собственности Николай Николаев. – Конечно, роль государства в банкротстве должна выходить на первый план – до сих существуют управляемые банкротства, и эти предложения в том числе помогут решить эту проблему».

Минюст рассматривает законопроект, но поправки залогового приоритета нужно доработать – в текущем виде норма нарушает принцип формального равенства кредиторов и равного распределения конкурсной массы между ними, сказал представитель министерства. Вопрос прорабатывается, лаконичен представитель Минэкономразвития. Его коллега из ФНС не стал комментировать проект – официальной информации о нем нет.

Сейчас первыми, вне очереди, вернуть долг могут кредиторы, у которых в залоге есть имущество должника. Но если требования появились в результате налоговой проверки и должник скрыл от налоговиков обязательства, арбитражный суд может признать такие требования обеспеченными залогом, предлагают управляющие. Нужно уравнять ФНС в правах с банками, которые накладывают залоги и погашают большую часть требований, объясняет федеральный чиновник. Такова позиция Минэкономразвития, знает он, но проект будет дорабатываться, текущая формулировка приведет к тому, что банки ужесточат условия выдачи кредитов.

Датой возникновения залога в законопроекте считается «момент, когда не были исполнены обязательства», указывает консультант Исследовательского центра частного права им. С. С. Алексеева при президенте Олег Зайцев: «Например, ФНС проводит проверку за прошлый период – три года назад. И находит недоимку. У должника была машина, которая два года назад была отдана в залог банку. Получается, что ФНС становится старшим залогодержателем, отодвигая банк в сторону». Это ставит под угрозу все залоговое кредитование, считает Зайцев, но это единственный механизм, когда предложения имеют смысл: как правило, большая часть имущества, которое имеет цену, заложена в банках. Есть риск того, что залог по налогам будет приоритетнее других залогов, все будет зависеть от толкования суда, согласен начальник управления принудительного взыскания и банкротства Сбербанка Евгений Акимов.

Пока кредиторы, чьи требования обеспечены залогом, получают 70% выручки от продажи имущества должника (или 80%, если это залог по кредиту), напоминает партнер юрфирмы А2 Михаил Александров.

Закон допускает, что имущество в залоге может стать предметом еще одного залога и требования каждого следующего залогодержателя удовлетворяются после предшествующих, говорит зампред совета другой СРО арбитражных управляющих, «Дело», Кирилл Ноготков: «Но так бывает редко – стоимость объекта ­залога обычно меньше, чем сумма долга».

Вне очереди погашаются требования по текущим платежам, например судебным расходам, говорит арбитражный управляющий Евгений Семченко, и лишь потом должник рассчитывается с остальными кредиторами. Пока ФНС, которая заканчивает проверку во время банкротства, попадает в эту, последнюю, очередь наравне с остальными кредиторами, говорит Семченко, преимуществ нет. Но у налоговиков больше внесудебных инструментов для взыскания долга – инкассовые поручения, арест имущества, перечисляет Ноготков.

Поправка может предотвратить вывод имущества и мотивировать оплачивать долги по налогам, спорит другой федеральный чиновник: «Если компания не расплатится и пойдет в банкротство, государство сможет найти источник погашения, это коснется только 5% всех дел, в которых участвует государство, и вряд ли повлияет на третьих лиц».

Для рядовых кредиторов это, безусловно, плохая новость, признает старший юрист ЕПАМ Юлия Боброва. Это грубо нарушает интересы других и снижает и без того мизерные шансы на удовлетворение требований, категорична Юлия Литовцева из «Пепеляев групп». В первой половине 2018 г. кредиторы банкротов получили 54,8 млрд руб. – 6,5% от требований, включенных в реестры по завершенным делам, следует из сведений, раскрытых арбитражными управляющими в «Федресурсе». Если ФНС станет залоговым кредитором, то остальным кредиторам может вообще ничего не остаться, считают Семченко, Боброва и Акимов.

С другой стороны, у налоговиков нет такого понятия, как «товарные залоги», которые есть у коммерческих кредиторов, и понять их можно, рассуждает Ноготков: пока пройдет проверка, от необремененного имущества уже мало что останется.

Кроме того, остальные кредиторы, вступая в процесс банкротства, не понимают объема других требований, указывает Александров. Сейчас кредитор оценивает размер общего долга и долю задолженности себе и тогда выбирает, заниматься ли ему этим делом, говорит он: «Теперь же уже в процессе кредитор будет узнавать, что задолженность первой очереди выросла, допустим, в 10 раз».

Анна Холявко, Елизавета Базанова, Ведомости