Москва. 16 декабря. ИНТЕРФАКС - Российский бизнес в 2020 году был вынужден адаптироваться к новым, "ковидным" реалиям. Спустя две недели после того как Всемирная организация здравоохранения объявила, что распространение коронавирусной инфекции COVID-19 в мире приобрело характер пандемии, с 30 марта 2020 года, в России начался период нерабочих дней с сохранением заработной платы, который пролился до 11 мая. Во многих регионах власти до июня приостановили работу части предприятий, например общественного питания, многих магазинов, парикмахерских, салонов красоты и т.д. А после смягчения ограничений бизнесменам пришлось адаптироваться к новым правилам: обеспечению "масочно-перчаточного" режима, "социальной дистанции" в 1,5-2 метра между клиентами и т.д.
Все эти меры неизбежно ухудшали финансовое положение бизнеса, и его части государство решило помочь путем ряда мораторных мер. Это были запрет на возбуждение процедуры банкротства по инициативе внешних кредиторов, приостановление исполнительных производств по старым долгам и прекращение начисления на них неустоек.
Но сконструирована эта мера поддержки оказалась так, что отчасти оказалась не нужна, а отчасти - вредна. И в среднесрочной перспективе она может не дать серьезного эффекта: после завершения моратория эксперты не исключают "девятого вала" банкротств.
МОРАТОРИЙ И СПЕШНАЯ ЕГО КОРРЕКТИРОВКА
Изначально на период с 6 апреля по 6 октября 2020 года мораторий распространили на системообразующие предприятия и организации вместе со стратегическими, а также на целые отрасли, наиболее пострадавшие от пандемии COVID-19. Они (авиа- и автоперевозки, туризм, гостиничный бизнес, общественное питание и др.) были перечислены в правительственном документе, на основании которого Федеральная налоговая служба вела списки конкретных защищенных компаний и индивидуальных предпринимателей (ИП). Включались туда юридические и физические лица по основному коду деятельности (ОКВЭД).
Списки "пострадавших" корректировались неоднократно: в начале апреля в них было порядка 1,29 млн компаний и ИП, а на середину сентября - около 2,13 млн. Последняя цифра эквивалентна 14,63% от всех зарегистрированных в РФ компаний и около 40% ИП.
Но использование формальных критериев - системообразующей роли и "стратегичности" - привело к тому, что для части компаний правительственная защита оказалась просто не нужна. Более того, она стала обременением.
"Со многими крупными игроками мораторий сыграл злую шутку", - говорит советник судебно-арбитражной практики адвокатского бюро "ЕПАМ" Денис Голубев. Дело в том, что мораторий налагал и ограничения, например лишал возможности выплачивать дивиденды и проводить buyback - обратный выкуп собственных акций.
В результате Госдуме пришлось спешно корректировать закон о несостоятельности. С июня подпавшие под мораторий лица получили право добровольно отказываться от него и, соответственно, избегать связанных с ним ограничений. Этим правом воспользовалось большинство публичных компаний.
Осенью стало понятно, что в отношении стратегических и системообразующих предприятий и организаций мораторий вообще вводили зря. При его продлении до 7 января 2021 года эту часть компаний из-под него вывели. В результате число "защищенных" компаний сократилось приблизительно на 2 тыс.
ВРЕМЕННАЯ ИНДУЛЬГЕНЦИЯ
Если крупный бизнес оказался не рад мораторию, но его чаяния быстро учли, то совсем в другом положении оказалась другая, совсем не пользующаяся влиянием часть предпринимательского сообщества. Контрагенты-кредиторы защищенных компаний и ИП, в том числе весьма благополучных стратегических и системных, попали в ситуацию, когда нельзя было ни побудить должника расплатиться, подав заявление о его банкротстве, ни добиться получения с него взысканного долга с помощью судебных приставов, ни даже начислять на него проценты.
"В апреле многие юристы опасались того, что крупные компании, которые попали в список защищенных, перестанут платить своим контрагентам. Так оно и получилось", - говорит адвокат, руководитель банкротной практики адвокатского бюро КИАП Илья Дедковский.
Один из таких случаев стал широко известен благодаря процессу в Верховном суде (ВС) РФ. Заявитель по этому делу - маленькая рязанская компания "Восо-логистик", доходы которой в 2019 году составили 57,54 млн руб., столкнулась с невозможностью получить 28,8 млн рублей с государственного АО "Почта России", чья выручка - в тысячи раз больше (206,9 млрд руб. в прошлом году, в 2020-м компания ожидает как минимум не меньше).
"Восо-логистик" пыталась доказать в ВС РФ, что на "Почту России" мораторий был распространен несправедливо. Но суд развел руками: правительство действовало в рамках своих полномочий, распространяя мораторий на "стратегов" и системообразующих, а их экономические выгоды от "антиковидных" мер в рамках административного судопроизводства изучению не подлежат.
"Почта России" расплатилась с "Восо-логистик" только после того, как лишилась мораторной защиты. "Пример "Восо-логистик" четко показывает нарушение баланса интересов должника и кредитора, - рассуждает партнер юрфирмы Bryan Cave Leighton Paisner Иван Веселов. - Однако в кризисных ситуациях приходится выбирать и вряд ли какое-либо из решений будет однозначно справедливым".
Масштаб возникшей несправедливости оценить пока не представляется возможным. Экспертные оценки того, сколько денег не получили кредиторы от должников за время действия моратория, не озвучивались. В Минэкономразвития на момент публикации этого материала не ответили на вопрос "Интерфакса", есть ли у ведомства такие оценки. А в Федеральной службе судебных приставов (ФССП) ранее на запрос "Интерфакса" ответили, что их ведомственная статистическая отчетность "не предусматривает учет сведений по количеству исполнительных производств, приостановленных в связи с введением моратория".
Однако, видимо, история с "Восо-логистик" не прошла бесследно для ВС РФ. Он сейчас готовит постановление пленума, в котором собирается среди прочего разъяснить, что кредитор имеет право взыскать неустойку на долг за период существования мораторных мер. Для этого ему придется доказать, что должник, на которого распространяется мораторий, в действительности не пострадал от обстоятельств, послуживших основанием для его введения, и ссылки должника на указанные обстоятельства "являются проявлением заведомо недобросовестного поведения".
Главный плюс проекта - это отступление от формального подхода к мораторию и введение критериев оценки действий должника и контролирующих его лиц через призму добросовестности, отмечает Голубев из "ЕПАМ". "Сейчас ВС разъясняет, что нахождение в списке - не индульгенция, и кредитор может доказывать, что у должника все хорошо. В таком случае суд должен взыскать штрафные санкции", - говорит Дедковский из КИАП.
СПАСИ СЕБЯ САМ
На протяжении ряда лет перед нынешним кризисом, главной причиной которого стал COVID-19, а дополнительной - временный развал сделки ОПЕК+ и последовавшее падение цен на нефть, в российской юрисдикции последовательно принимались меры, направленные на то, чтобы заблокировать бенефициарам возможность выводить активы своего бизнеса перед банкротством и в его процессе. Для этого был принят ряд решений в рамках концепции субординирования требований связанных с компанией-должником лиц. Последней из подобных мер стало разъяснение ВС РФ от января 2020 года, согласно которому требования владельцев и других контролирующих лиц компании в случае ее банкротства должны погашаться в последнюю очередь, если возникли уже в ситуации имущественного кризиса.
Это повышает риски бенефициаров при попытках удержать бизнес на плаву, предупреждали весной 2020 года эксперты. Они предлагали воспользоваться опытом Германии, где на время кризиса из-за COVID-19 разрешили не субординировать требования аффилированных с должником кредиторов.
Но новая "ковидная" реальность вынудила ВС РФ пересмотреть свою жесткую позицию о субординации требований бенефициаров только к концу 2020 года. Теперь суд готов смягчиться и не отправлять бенефициаров в конец очереди, если они финансировали компанию во время моратория, но быстрого банкротства избежать все равно не удалось. Согласно проекту постановления пленума ВС РФ, требования владельцев и менеджмента бизнеса о возврате финансирования не должны понижаться в очереди, если дело о несостоятельности возбуждено в течение трех месяцев после окончания "антиковидного" моратория.
"Защита от субординации может стимулировать контролирующих лиц бороться за свой бизнес и повышает шансы не только самих компаний на выживание, но и усиливает защиту их кредиторов, - считает партнер юрфирмы "Пепеляев групп" Юлия Литовцева. - Очевидно, что одного только режима моратория совершенно недостаточно для оздоровления компании. Чаще всего необходимы дополнительные вложения".
Однако юристы опасаются, что суды все же будут продолжать понижать требования связанных лиц. По мнению партнера коллегии адвокатов "Муранов, Черняков и партнеры" Максима Платонова, они могут ссылаться на "недобросовестный" характер предоставления финансирования и его "противоправные" цели.
СОКРАЩЕНИЕ ЧИСЛА БАНКРОТСТВ
В январе-ноябре 2020 года в России по сравнению с тем же периодом 2019 года количество случаев, когда юридические лица признавались несостоятельными, снизилось на 19,9% - до 8935, число введенных судами процедур наблюдения сократилось на 23,4%, до 6988, следует из сообщений арбитражных управляющих в "Федресурсе" (Единый федеральный реестр сведений о банкротстве, ЕФРСБ, bankrot.fedresurs.ru).
Эксперты видят в этом не только эффект моратория, но и других мер поддержки от государства. Весной бизнесу власти позволили воспользоваться льготными кредитами, отсрочкой по уплате налогов. Компании и ИП, подпавшие под мораторий, но инициировавшие собственное банкротство в условиях падения доходов на 20 и более процентов год к году, получили еще один шанс на выживание - судебную рассрочку долгов. А малый и средний бизнес из тех отраслей, на которые мораторные меры не распространялись, получил право один раз воспользоваться внесудебной рассрочкой по уплате долгов по исполнительным документам на сумму до 15 млн рублей, поступившим в ФССП до 1 октября 2020 года. В конце года парламент отодвинул эту дату до 1 мая 2021 года.
"Снижение числа банкротств происходит во всем мире благодаря мерам господдержки, и Россия не стала исключением. Мораторий на запуск банкротства кредиторами, судебная рассрочка при инициировании несостоятельности должниками и рассрочка на выплату долгов немораторными предпринимателями - все эти меры отодвинули существенную часть банкротств, как минимум, до осени 2021 года", - отмечает руководитель проекта "Федресурс" Алексей Юхнин.
В ОЖИДАНИИ ВАЛА БАНКРОТСТВ
Но эксперты прогнозируют рост числа банкротств после отмены моратория, вопрос только в уровне предстоящего всплеска. "Поскольку число подмораторных субъектов очень значительно, искусственное сдерживание обращений кредиторов заявлениями о банкротстве неминуемо завершится их девятым валом", - считает Литовцева.
По мнению Веселова из Bryan Cave Leighton Paisner, количество банкротств "будет достаточно значительным". "Угроза большого количества банкротств существует, но пока нет объективных данных, чтобы четко представлять масштаб бедствия", - рассуждает Голубев.
Он не исключает возникновения "эффекта домино", когда кредиторы сами будут становиться несостоятельными из-за неплатежей со стороны контрагентов. "Один большой минус моратория виден уже сейчас - кредиторы не могут получить деньги от своих должников, поэтому вынуждены затянуть пояса и пытаться получить рефинансирование у банков", - объясняет Голубев.
"Компании, которые не были изначально финансово стабильными, лишь получили дополнительное время перед неотвратимым банкротством в дальнейшем. В такой ситуации пострадали не только они, но и их кредиторы, неспособные получить какое-либо возмещение, что явно дестабилизирует рынок", - соглашается с ним Веселов.
ПРОДЛЯТ ЛИ МОРАТОРИЙ?
Локдаун, а также сопутствующий ему мораторий и другие меры господдержки вводились в конце марта-начале апреля в России в условиях, когда число обнаруженных больных COVID-19 в сутки не превышало 1000 человек. Сейчас ежедневно выявляется более 25 тыс. заболевших, но жестких ограничений для деятельности бизнеса нет, а ожидания относительно ситуации в экономике не так плохи. Всемирный банк, например, 16 декабря улучшил свой прогноз: он ожидает снижения ВВП РФ на 4%, а не на 5%, как в сентябре. В июле его ожидания были еще более пессимистичны - снижение на 6%.
Между тем срок действия большинства "антиковидных" мер мораторного характера истекает 7 января 2021 года, и эксперты расходятся в оценках относительно необходимости их пролонгации. "Продление моратория не обеспечит улучшения сложившейся экономической ситуации. Цель моратория, связанная с предоставлением времени для перестроения бизнеса предприятий, на наш взгляд, была достигнута. Дальнейший запрет на инициирование банкротства может привести лишь к неблагоприятным последствиям для рынка", - считает Веселов.
По мнению Голубева, оптимальный путь - взвешенно продлевать мораторий. Правительство может сократить мораторные ОКВЭД либо изменить критерии применения моратория. "С одной стороны, продление моратория выглядит логично, так как кризис не прошел, государство продлевает меры поддержки. С другой стороны, есть реальные риски для кредиторов", - объясняет он.
Дедковский считает, что изначально введение моратория было неправильным – в рыночной экономике выживает тот, кто умеет приспосабливаться, а мораторий этому естественному процессу мешает. "Но мораторий уже введен и не продлевать его будет неправильно - экономика не оправилась настолько, чтобы всё вернулось на круги своя", - полагает он.
Правительство не озвучивало пока свои планы по поводу продления моратория. Минэкономразвития на момент публикации материала не ответило на вопросы "Интерфакса" о перспективах пролонгации. В октябре замминистра экономического развития Илья Торосов говорил, что министерство не планирует предлагать продление моратория на внешние банкротства во второй раз. Однако полностью вариант с продлением он тогда не отвергал.
Copyright © 1989 - 2020 Интерфакс www.ifax.ru
